Чудесная история! Перечитывать в периоды уныния и разочарования в людях.)
долго думала, чем бы заняться (очевидно, что не билетами по экономике).
расскажу про грачей.
вообще это сейчас будет двойная производная от истории, но тем не менее это очень хорошая история, для того чтобы имело смысл так с ней поступить.
у мамы на работе есть коллега Л., которую мама по не сказать чтобы не объективным характеристикам недолюбливает.
однако поздним вечером в самом конце мая мама, проскрежетав ключом в прихожей и не разуваясь проходя на кухню, заявила, что ее произволом приз за лучшее событие этой весны отходит к Л.
на вопрос "но как, Шерлок?" мама рассказала историю.
читать дальшесвой один вечер в конце мая Л. и ее муж проводили в парке: лохматые елки, полянки, пастораль, прудик, окольцованный рыбаками, еще полянки, кусты. они-то и стали поворотным моментом в истории: оценив масштаб и запущенность растительности, Л. решительным жестом сгребла мужа за воротник и потащила в кусты (вообще-то просто посмотреть — как оно там, в кустах, добавляет мама, — но мне слишком нравится этот оборот).
в кустах было нескучно: поцарапавшись и оставив часть скальпа в ходе вылазки, Л. с мужем обнаружили упавшую березу. в городе накануне был шторм, повалило немало чего (тем более — парк), так что ситуация была, в общем-то, штатная.
а потом оказалось, что на березе было гнездо, и, падая, береза это гнездо придавила. в итоге четыре мертвых грача.
потом Л. с мужем присмотрелись и поняли, что мертвых грачей было два (и полумертвых, соответственно, тоже два).
парк. вечер выходного дня. умирающие грачи.
ну что я могла сделать? — пожала плечами Л.
они забрали грачей домой.
дома муж обзванивал ветеринарные клиники (вечер выходного дня). они гуглили, чем их кормить. Л. напихала им в клювы какой-то травы, нашла пипетку, поила их из пипетки. грачи слегка оклемались. и тут-то, говорит Л., началось самое интересное.
они орали. грачи хотели жить и есть, и орали как десяток кошек по весне. замолкали они лишь на время, требующееся Л., чтобы втолкнуть в их клювы новую порцию травы или влить в эти раззявленные жерла воды.
потом грачи орали еще громче. Л. носилась по кухне с пипеткой. муж обзванивал ветеринарные клиники. грачи орали.
один (до этого торчавший из-под березы только концом хвоста) орал больше другого; Л. говорит: по-моему, они решили, что мы их семья. причем, добавляет, крикливому муж явно понравился больше, потому что когда тот склонялся над ним, птичий крик переходил в запредельные регистры.
дальше, говорит мама, было как в мультфильме: он и в третий раз ходил за елкой, и добыл ее...
какую-то лечебницу они нашли. на другом конце города, закрывается через час. ехать полтора. вечер выходного дня, пробки.
Л. с мужем сгрузили свою новообретенную ответственность в машину и поехали.
конечно, они превысили скорость. конечно, их остановило гаи. грачи орали. Л. выскочила из машины, и, размахивая руками, попыталась объяснить, что у меня тут, понимаете, грачи, и клиника через двадцать минут закрывается, и...
да, — сказал мужик, заглядывая в машину, понимаю. и сказал им ехать дальше.
в клинике им пришлось писать на грачей отказ: я, <подставить определение>, не могу дальше нести ответственность за животное по причинам материального и морального характера (и прочая муть). Л. говорит, ощутила себя матерью-ехидной.
еще в договоре был пункт: клиника может отказаться/избавиться от животного вследствие его несовместимых с жизнью травм или дурного характера.
на прощание Л. наклонилась над грачами. грачи орали. один орал куда громче другого.
молчи, — сказала ему Л., а то не доживешь из-за дурного характера!
отказ от грачей обошелся им в две тысячи.
две тысячи за две жизни — это мы удачно махнулись, — сказал ее муж.
я тоже так думаю.